Новое религиозное сознание Третьего Завета изобличит ложь старых теократий, смешавших человеческое с божеским, и
новых демократий, обожествивших человеческое, и поведет к новой и вечной теократии, в которой власть будет подлинно божеской, а человек, подчинившийся этой власти, будет поднят на высоту божественную.
Неточные совпадения
«
Демократия, — соображал Клим Иванович Самгин, проходя мимо фантастически толстых фигур дворников у ворот каменных домов. — Заслуживают ли эти люди, чтоб я встал во главе их?» Речь Розы Грейман, Поярков, поведение Таисьи — все это само собою слагалось в нечто единое и нежелаемое. Вспомнились слова кадета, которые Самгин мимоходом поймал в вестибюле Государственной думы: «Признаки
новой мобилизации сил, враждебных здравому смыслу».
Также ложной была старая мистика сакральной монархии, а также более
новая, но уже постаревшая мистика
демократии якобинско-руссоистского типа.
Отрицательным в
демократиях является то, что они не столько ограничивают власть, сколько переносят ее на
новый субъект.
Он был ученик Лицея, товарищ Пушкина, служил в гвардии, покупал
новые французские книги, любил беседовать о предметах важных и дал мне книгу Токвиля о
демократии в Америке на другой же день после приезда.
Поворот к мистике и романтическим фантазиям — это поворот к застою, направленный в конце концов против молодой
демократии, которую хотят отравить и обессилить, привив ей идеи пассивного отношения к действительности, сомнение в силе разума, исследования, науки, задержать в
демократии рост
новой коллективистической психики, единственно способной воспитать сильную и красивую личность.
Пришла
новая волна упоения миром. Вместе с «личным счастьем» первая встреча с «Западом» и первые пред ним восторги: «культурность», комфорт, социал-демократия… И вдруг нежданная, чудесная встреча: Сикстинская Богоматерь в Дрездене, Сама Ты коснулась моего сердца, и затрепетало оно от Твоего зова.
Реакционерами, людьми отсталыми, должны быть признаны те, которые хотят удержаться на принципах
новой истории, вернуться к идеям XIX века, хотя бы то была
демократия, гуманистический социализм и пр.
Падение законного принципа власти, правового принципа монархий и
демократий и замена его принципом силы, жизненной энергии спонтанных общественных групп и соединений я условно называю
новым средневековьем.
Началось
новое идолотворение, появилось много
новых идолов и земных божков — «революция», «социализм», «
демократия», «интернационализм», «пролетариат» и т. п.
Революция произошла в России, когда либеральная
демократия уже изжила себя и отцветает, когда гуманизм
новой истории подходит к концу.
И после того как произошел переворот, когда пали все преграды на путях
демократии, революционная
демократия отнеслась к Временному правительству первого состава почти так же, как относилась к старому правительству, она перенесла свои старые навыки в
новую Россию.
Вот почему о русском коммунизме совсем нельзя мыслить в категориях
новой истории, применять к нему категории свободы или равенства в духе французской революции, категории гуманистического мировоззрения, категории
демократии и даже гуманистического социализма.
Строителем жизни, строителем
новой России может быть лишь
демократия нового душевного типа, с развитым чувством ответственности, с развитым инстинктом производительности, с крепким сознанием национального и государственного целого и связи с историческим прошлым, т. е. творческая национальная
демократия.